В медицинском центре Montefiore в Бронксе была успешно проведена первая в мире пересадка сердца от ВИЧ-позитивного донора ВИЧ-позитивному реципиенту. Этим легендарным первым пациентом стала шестидесятилетняя женщина с прогрессирующей сердечной недостаточностью, которая получила жизненно важное донорство вместе с одновременной пересадкой почки. После четырехчасовой операции она провела полтора месяца в больнице восстанавливаясь, и теперь посещает своего трансплантолога для наблюдения и корректировки терапии.

Редакция Rustransplant взяла комментарий по этому поводу у врача-инфекциониста Университетской клиники H-Clinic, к.м.н, научного активиста в сфере ВИЧ в России – Степановой Екатерины Юрьевны.

«Эта новость безусловно меня порадовала. Но, обсудив её с пациентами, я услышала несколько опасений, и хотела бы акцентировать внимание именно на них. Первое опасение – паническое: “а вдруг мне пересадят орган от человека, живущего с ВИЧ?”. Это крайне маловероятно, так как все потенциальные доноры как прижизненные, так и посмертные, тщательно обследуются, и при выявлении у них гепатитов или ВИЧ-инфекции донорский распределительный центр не будет их рассматривать как доноров, даже если у них идеальные органы. Таков регламент в России. Потенциально очень низкий риск возможен, если донор окажется в “периоде окна”, когда антител ещё нет, а вирусы уже есть. Но это прям невероятное невезение.

Второе опасение – заботливое: “а вдруг людям с ВИЧ пересадка вообще вредна? У них и так иммунитет снижен, а им еще иммуносупрессивные препараты выпишут”. На самом деле, ВИЧ-инфекция не равно снижение иммунитета. Конечно, без корректной терапии иммунитет обязательно снизится и случится СПИД, но с лечением иммунная система работает, и значимых отличий от людей без ВИЧ нет. Риски здесь примерно одинаковы, самое важное, чтобы человек был в бессимптомной стадии и имел иммунный статус выше 350 клеток».

В чём же ценность этого события для трансплантологии? В 2013 году в США президент Обама подписал “акт надежды” (HOPE Act – HIV Organ Policy Equity Act), разрешающий пересадку органов между ВИЧ-позитивными пациентами. До этого момента органы таких инфицированных больных как при жизни, так и посмертно было запрещено использовать для трансплантации.

Однако лишь три года спустя Национальный институт здравоохранения завершил разработку указаний и критериев для таких трансплантаций, и пациенты с ВИЧ, нуждающиеся в пересадке органов, получили двойной шанс на излечение в критической ситуации. Теперь по закону они могли параллельно ждать как ВИЧ-негативного донора, так и абсолютно здорового, но до сих пор этой возможностью получилось воспользоваться лишь реципиентам почки. Операций по пересадке легких, сердца, поджелудочной железы, печени и других органов от ВИЧ-позитивных пациентов не проводилось ни разу. До июля 2022 года. Потребовалось почти 10 лет, чтобы эта возможность для трансплантации сердца стала реальностью.

Доктор Сандер Флорман, директор института трансплантологии нью-йоркской клиники Mount Sinai, считает, что практика пересадки органов от ВИЧ-позитивных доноров ВИЧ-позитивным реципиентам поможет всем пациентам, ожидающим трансплантацию: «У нас не хватает органов, и многие пациенты в листе ожидания умрут еще до того, как получат свой второй шанс», – сказал Флорман. «Разрешив трансплантацию органов носителей ВИЧ, мы получим от 500 до 2000 новых доноров ежегодно, что станет самым значительным расширением донорской базы в истории».

Несмотря на “акт надежды”, 15 штатов до сих пор сохраняют законы, запрещающие трансплантацию органов от ВИЧ-положительных людей. Из-за этого центры трансплантологии оказались в законодательном тупике, так как указания министерства здравоохранения, федеральных властей и администрации штатов не согласуются между собой. Так, в 2016 году доктору Петеру Штоку из медицинского центра UCSF штата Калифорния пришлось лично обращаться к губернатору с запросом экстренной отмены запрета для того, чтобы сделать немедленную трансплантацию части печени пациенту, не преступая закон.

«У пациентов с ВИЧ особенно мало времени на то, чтобы дождаться донорского органа», – заявил Шток. «Если молодой человек с ВИЧ погибает в результате травм, его органы могут и должны быть использованы. Для того и был создан закон HOPE, чтобы подобные пациенты наконец обрели возможность помочь собратьям по несчастью и спасти их жизнь».

Говоря о перспективах подобной практики в России, Екатерина Степанова отмечает, что это был бы очень важный шаг к равным возможностям и снижению стигмы. «Вообще, зная максимум о ВИЧ-инфекции, работая в этой сфере с 2004 года, я могу уверенно сказать, что, если бы мне нужна была трансплантация и мой донор оказался бы с ВИЧ, я бы дала согласие на пересадку… с одним условием – донор не находится в стадии СПИДа. На этой, по сути терминальной, стадии ВИЧ-инфекции при низком иммунном статусе организм может быть носителем разных возбудителей, опасных для реципиента сейчас или впоследствии.

Непосредственно же ВИЧ-инфекция поддается сейчас отличному контролю. И люди с ВИЧ также, как и другие, могут нуждаться в пересадке, а также хотеть стать донорами органов при жизни или после смерти. И теперь это возможно, как и создавать семью, не передавая вирус партнеру и ребенку, жить качественно и долго. Очень жаль, что в нашей стране пока нет таких примеров и попыток, хотя прогресс, конечно, значительный. Я знаю о случаях пересадки печени ВИЧ-положительным реципиентам – и это тоже прорыв, ведь раньше мы не могли на это и надеяться».