Директор Западно-Сибирского медицинского центра Федерального медико-биологического агентства России, д.м.н., профессор, врач-хирург высшей категории, гепатолог, трансплантолог Владимир Шутов рассказал о том, почему тяжело найти доноров органов и будут ли на базе медучреждения открывать клинику трансплантологии.

– В центре проходят операции на печени, в том числе по ее пересадке. Что послужило толчком для развития трансплантологии?

– В Омске много больниц, и у каждой существуют какие-то направления работы. Мы старались найти свою нишу. Для этого пригласили к себе топовых специалистов и стали развивать хирургию печени, используя новые технологии современной мировой медицины. Сегодня у нас мощное отделение портальной гипертензии, в котором выполняются сложнейшие высокотехнологичные операции на печени. Мы можем удалять до 80 % органа с реконструкцией сосудов, вен, желчных протоков. К нам едут пациенты со всей страны с опухолями, циррозами и другими серьезными заболеваниями печени, еженедельно выполняются по 2–3 такие операции. При этом врачи постоянно совершенствуются, внедряют новые методики, используют новые возможности. Недавно в Москве был съезд печеночных хирургов, где собрались представители 80 стран мира, включая японцев, немцев и американцев, и показывали свои технологии. Скажу честно, есть чему у них поучиться, но и у нас очень высокий уровень.

Что касается трансплантологии, за все время мы выполнили три операции по пересадке печени. Но сейчас эта программа остановилась.

– Почему?

– Потому что нет доноров. Трансплантировать печень от умершего человека можно, когда его мозг умер, а сердце и другие органы еще функционируют. Но у нас плановый стационар, и к нам не попадают больные, у которых произошла смерть мозга. Если такой пациент появился в другой больнице, нам должны сообщить. Однако за год в полуторамиллионном городе мы не получили ни одного донора!

– Но можно же взять печень от живого донора, родственника, например?

– Мы столкнулись с этой проблемой и при родственной трансплантации печени. В последний момент родственники отказываются от операции, ссылаясь на разные причины. У нас не готовы люди к этому, у нас даже медицинское сообщество еще не до конца готово. Надо больше говорить о том, что донорство спасает жизни. Директор Российского национального центра трансплантологии Сергей Владимирович Готье организовал премию “Дарящему часть себя”. Она проходит в Москве раз в год. В торжественной обстановке на сцену приглашаются доноры, которые отдали часть печени или почку, и реципиенты – обычно это маленькие ребятишки. Они выбегают на сцену такие хорошенькие, в красивых костюмчиках и платьицах, и люди плачут. Потому что приходит понимание, что этим крохам спасли жизни. В Москве донорские службы развиты сильнее, там есть Координационный центр по органному донорству, есть больницы, которые с этим работают, и психология людей немного другая – ближе к европейской.

– На базе вашей больницы планируется организация центра по пересадке органов. Есть ли смысл открывать его при такой ситуации?

– Конечно, есть. Нельзя закрывать эту тему, иначе как объяснить людям, которые могут жить, почему мы не пытаемся им помочь. В том же институте трансплантологии есть картина: дерево с яблоками, а на яблоках – фотографии детей, которые родились у трансплантируемых женщин. Таких фото немного – штук 50, но они вызывают мороз по коже. Эти дети могли бы не родиться, если бы их матерям не пересадили органы. 

>> “Мне пересадили печень”: о болезни, бюрократии, материнстве

Еще хотел бы привести пример Николаса Грина, который был случайно застрелен грабителями в Италии в 90-е годы. Пуля попала 7-летнему мальчику в голову. В клинике констатировали смерть мозга и спросили у родителей разрешения сделать трансплантацию, они дали согласие. В результате пяти пациентам были пересажены основные органы мальчика и двоим – роговица. С тех пор его отец ездит по миру и пропагандирует органное донорство, рассказывая, что раньше он не понимал, что один человек может спасти столько жизней. К слову, благодаря Николасу, показатели донорства в Италии резко возросли, а они на тот момент были одними из самых низких в Европе. Проблема сложная, архиважная, и нам нужны такие примеры, чтобы люди понимали это.

Конечно, говорить о том, что у нас в Омске будет центр трансплантологии, некорректно. Это будет многофункциональная клиника, в которой сосредоточатся все диагностические службы, в которой будут проводиться все операции, включая трансплантацию органов, в которой будут работать профессиональные хирурги. Но для развития трансплантологии должна быть организована система органного донорства, тогда станет возможным пересадка не только почек и печени, но и сердца, легких, поджелудочной железы, кишечника.

Источник: donorstvo.org