История о том, как две полоски перечеркнули все запреты врачей. Два раза
Татьяна Долгушина рассказывает про сложный путь к родам после пересадки почки
14.07.2020
Сегодня у нас потрясающая история о выдержке, стойкости и силе духа. Совладать с беременностью, родами и маленьким детьми без всех вышеперечисленных свойств характера сложно. Материнство часто требует не только нежности и заботы, но и выдержки и смелости. И Татьяна обладает всеми этими качествами.
А еще наша героиня пережила пересадку почки, а после — полное неприятие местными специалистами ее желания родить ребенка. Медики, едва услышав про пересаженный орган, возмущенно размахивали руками и просили перестать думать о детях.
Татьяна не производит впечатление человека, утомленного жизнью: у нее бодрый голос, яркий инстаграм, двое непосед, муж, кошка, собака, поездки… Она не похожа на женщину героической судьбы, но тем не менее, Татьяна — настоящая героиня. После ее рассказа начинаешь понимать, как много смелости нужно, чтобы бороться за свою жизнь и свое счастье.
Грустное вступление
Моя история начинается в Благовещенске. Там я родилась.
В 14 лет у меня обнаружили врожденное заболевание почек. Это было серьезным ударом для семьи. Мама отвела нас всех в церковь — мы искали способы это пережить. Молились и лечились. И ждали, что же будет со мной дальше.
А в 21 год у меня отказали почки. Врачи сказали: ты можешь не ходить на диализ, но у тебя случится отек и ты в любой момент можешь умереть. Или можешь ходить на диализ, но вес у тебя маленький и сердце может не выдержать и ты, да-да, вы правильно догадались, опять-таки умрешь.
Мы стали думать о трансплантации, ситуация складывалась не очень благоприятная. Врачи в Благовещенске сказали, что мои родители не могут быть донорами, и нужно ждать трупную почку. Но сестра упорно искала информацию о трансплантации и обнаружила, что нас дезинформировали. Мы поехали в Москву, где выяснилось, что моя мама прекрасно подходит в качестве донора.
Но тут началось самое сложное для меня: я боялась. Я была не готова принять этот дар, я слишком волновалась за здоровье мамы. В институте Шумакова, где мне собирались делать пересадку, работал психолог, который говорил и со мной и с мамой. Это как-то позволило мне взять себя в руки, принять почку и твердое решение мамы меня спасти.
Сейчас, когда у меня самой дети, я отлично понимаю ее: я сама бы отдала все, только чтобы мой ребенок жил. Тогда мне было просто страшно.
Древо жизни
И вот, после операции, когда все, как мне тогда казалось, самое страшное, осталось позади, ко мне подошел мой лечащий врач и сказал: «Поздравляю, ты молодец! У тебя все хорошо, ты еще и родить потом сможешь».
Это было странно: все болит, ну какие роды! Но тем не менее, это в голове отложилось. А еще в коридоре, где мы «расхаживались» после операции, висел плакат. На нем было нарисовано дерево с приклеенными детскими фотографиями. Дети, которые родились у людей после трансплантации. Меня это очень вдохновляло: надо же, можно и так!
Но мне было не до беременности. Я хотела нормальной жизни, свободы, вернуться на учебу… А мама моя, как будто заглянув в будущее, взяла и раздобыла «на всякий случай» контакт Ирины Ефимовны Кандидовой, которая знаменита как специалист, который ведет беременность после пересадок.
Своим чередом
Я вернулась к активной жизни. Конечно, были ограничения: таблетки, правильное питание. Но это все были такие мелочи. Я пошла на второй курс, участвовала во всех конкурсах, писала научные работы, много выступала, ходила в церковь. В церкви меня и заприметил мой будущий муж. Через год мы поженились. Врачи в Шумаковке мне сказали, что я молодая, и трансплантация почки мне нужна для того, чтобы жить нормальной жизнью. И я старалась, очень старалась попробовать все. Испытать всю полноту жизни. Страх перед выступлением, удачно сданный экзамен, работа с детьми летом, влюбленность, свадьба… Я танцевала.
Было чувство, что я просто моментально забыла все — и боли, и диализ, и пересадку, и страх за маму. Как будто не было ничего. До пересадки, на диализе мне не было плохо: я утром вставала на пары, после обеда еле-еле доезжала до дома и ложилась спать. Я просто все время спала от слабости и головокружения, моя жизнь словно пролетала во сне, я не замечала как она проходит. И для меня это было нормой. Но зато после трансплантации..!
Да мне натурально хотелось прыгать на батуте. Ужасно раздражало, когда кто-то мне говорил, что мне что-то нельзя. Мне хотелось жить, как все. И я жила.
Неожиданный поворот
Самое печальное в моей истории то, что когда моя мама брала контакты И.Е. Кандидовой, никто и понятия не имел, что к беременности нужно готовиться, заменять препараты. Я просто знала, что нужно позвонить Ирине Ефимовне, если появятся две полоски на тесте, это все.
Я искренне считала, что раз почку пересадили и все в порядке, то беременность у меня тоже будет как у всех. Встану на учет в консультацию, буду ходить на УЗИ… Увы.
Я позвонила Ирине Ефимовне: она меня поздравила и спросила на каких я препаратах, сказала, что они неподходящие и могут быть опасными для плода. Я разнервничалась, расплакалась. Но Ирина Ефимовна меня успокоила, сказала что прорвемся, что сделаем первый скрининг и проверим по возможности сразу генетику.
И я отправилась вставать на учет в обычную женскую консультацию.
Отрицание
«Срочно на аборт!» — каждый приход в ЖК начинался с этой фразы. Когда я пришла к местным нефрологам и сказала что беременна, они покрутили у виска. Вызванивали главного нефролога. Он тоже меня ругал. А когда я сказала что беременность будет вести лучшая специалистка в этой сфере – Ирина Ефимовна Кандидова, и предложила с ней обсудить схему моего лечения — они наотрез отказались связываться. Они мне прямо сказали в лицо: «Мы с тобой возиться не будем!»
Позже врачи собрали консилиум. Решали, как со мной быть. Там были врачи из женской консультации, нефрологи. Я была спокойна, пришла с мужем. Ну не будут же они трагическим хором звать меня на аборт! Да как бы не так, столько лет прошло, а я до сих пор все помню, как едва переступив порог кабинета я услышала:
— Ты забыла что такое диализ? Ты на него вернешься!
— Ты потеряешь почку!
— Ребенок родится уродом!
Я была в шоке. Мы с мужем решили купить билеты в Москву. А параллельно, после УЗИ мы узнали, что беременность оказалась замершей…
Торг
Мы решили к новой беременность готовиться более осознанно. И чистку решили тоже делать в Москве. Начался театр абсурда: в местной ЖК от меня потребовали писать заявление: «если в самолёте у меня начнётся кровотечение, если я умру при перелете, ответственность врачи за меня не несут». Я написала заявление и мы улетели.
Мужа это очень напугало. Он весь полет нервничал и бегал туда-сюда по салону. Как выяснилось уже в Москве — на нервах он бегал пить валерьянку!
Мы стали жить в Москве. Познакомились вживую, наконец, с Ириной Ефимовной Кандидовой, я страшно волновалась, я даже не знала, как она выглядит, знала только то, что она добрая и что она настоящий профессионал.
Она рассказала нам все о планировании и мы твердо решили переезжать и вести беременность в Москве. Мне казалось, что нужно просто очень-очень постараться и все получится.
Депрессия
Через полгода я забеременела. Какой же это страх – делать эти тесты ХГЧ. У меня тряслись руки, когда я смотрела результаты анализов… Вдруг опять замирание.
И на сроке всего в 10 недель открылось кровотечение и меня увезли на скорой. Беременность замерла и мне снова угрожала чистка, которой я боялась даже больше, чем пересадки почки.
Я плакала не останавливаясь. Мне было невыносимо, так хотелось ребенка. Муж жалел меня и просил сделать перерыв. Мы оба устали. Я уволилась с работы, просто целыми днями лежала и смотрела в стену. Когда мое горе истрепалось до ниточки, я решила выйти из академического отпуска и вернулась на учебу. Летом летала в Благовещенск, защищала диплом. Отвлеклась.
Смирение
Я как будто смирилась с тем, что у меня никогда не будет детей. Что я не смогу. Я просто все отпустила. И вдруг – беременность! Это выглядело как чудо, потому что я поняла, что все бесполезно и оплакала жизнь, которую уже не смогу прожить.
Началось страшное: опять эти тесты. Опять дрожащие руки, тянущиеся к результатам анализов: жив, мертв? А на УЗИ мне говорят: сердцебиения нет, но срок маленький, но будьте готовы к замиранию. И я совершенно отчаянно подумала: ЭТОГО БОЛЬШЕ НЕ БУДЕТ. Я НЕ ВЫДЕРЖУ.
Мы решили, что родителям пока ничего говорить не будем, пока не пройдем первый триместр. Они очень волновались за меня. И на удивление, первый триместр прошел хорошо. Потом было и сложно и больно. А потом я родила девочку Беллу. И моему счастью не было конца.
И на второй круг борьбы
Мы решили вернуться в Благовещенск, к семье, бабушкам, дедушкам, сестре, друзьям. Я хотела домой, нашей дочке было два года.
И случилась новая беременность. Я о таком даже мечтать не могла! Но начался ад: по финансовым причинам мы не могли себе позволить лететь снова в Москву и значит, нам светили местные женские консультации со всеми вытекающими. Меня, взрослую женщину, отчитывали как маленького ребенка.
Я сдавала кровь четыре раза в неделю, три раза в неделю видела своего врача. И каждый, каждый (!!!) раз она настаивала на аборте. Она отправляла меня к психологу. Буквально требовала прервать беременность: «У вас уже есть один, зачем вам второй!?»
Местный нефролог требовал справку от какого-то другого нефролога, что мне можно рожать! А другой нефролог — отказывался эту справку давать и вообще был не в курсе, есть ли такая справка.
Я испытывала жуткий стресс. Но все закончилось, когда я услышала сердцебиение и поняла, что все будет хорошо, мой ребенок жив! Ирина Ефимовна вела мою беременность онлайн и я перестала нервничать. Я знала, что в надежных руках.
И сердце успокоилось: Лев и Белла
Лев родился в Москве. И выписали нас через неделю. Я стала дважды мамой.
Я выдержала почти ежедневные требования врачей из Благовещенска прервать беременность. Я выдержала замершие беременности, страх, чистку, трансплантацию почки. Я решилась на семью, хотя в самом начале честно говорила будущему мужу — я инвалид, зачем тебе такая. Мне было страшно создавать семью.
Теперь у меня семья. Хочу ли я третьего ребенка? Да! Я знаю одну женщину после трансплантации, у которой трое детей. Но пока я не готова.
Зато у меня появился особенный круг общения: когда я родила в первый раз и написала пост в инстаграме – пришло очень много поздравлений, даже от незнакомых людей. Многие женщины, перенесшие трансплантацию – тоже задумались о беременности, увидев мой пример. Меня стали находить женщины, которые хотели родить, но их запугали врачи.
Я хочу помогать таким женщинам делать их собственный выбор. Потому что вообще-то мы взрослые люди и имеем право распоряжаться своим телом так, как нам того захочется. Мы можем рожать и не рожать. Это наш выбор. Мне до сих пор пишут в инстаграме, просят контакты врача — и я делюсь информацией. С некоторыми девочками мы общаемся довольно плотно: от планирования беременности и до звонка: «Тань, я родила!» И это такое счастье. Это непередаваемые ощущения! Я ничего не сделала, это же не я вела их беременность, это колоссальная работа врачей. Но то что я кому-то даю надежду — очень ценно для меня. Ведь я ничего не боялась, когда шла в неизвестность. А вот если бы сомневалась, то возможно, как и девочки, искала бы для себя пример и вдохновение.
Дарья Голощапова
научная журналистка, редактор, переводчица
Понравилась статья? Поделитесь!
Подписывайтесь на нас в социальных сетях!
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
