Материал Российской газеты

Сегодняшний собеседник “РГ” – руководитель Московского городского центра трансплантации печени НИИ имени Склифосовского Мурад Новрузбеков приводит цифры: с 2000 по 2008 год в “Склифе” было выполнено 100 пересадок печени. С 2008 по год нынешний – уже 800! И если раньше речь шла только о трансплантации печени, то теперь стало возможным в некоторых случаях сохранить собственный орган, вылечив его… в тазике. Причем здесь тазик? Звучит несерьезно, ненаучно?.. Так о чем же речь?

Несмотря на пандемию, всемирно известный “Склиф”, как всегда, берется за самые сложные, самые непредсказуемые ситуации. Вот и почти три месяца назад Мурад Сафтарович разрешил мне стать свидетелем операции по поводу злокачественной опухоли печени. Мурад вместе с коллегами извлекли печень из ее законного места, осторожно переместили в специально подготовленный тазик со льдом и консервирующим раствором. Тазик поставили на специальный столик. Печень тщательно отмыли от крови. Затем удалили опухоль вместе с магистральными сосудами. Затем последовала пластика этих сосудов. После этого вылеченную печень вернули на ее родное место. Все это выглядело, признаюсь, как фантастика.

Пока печень находилась в тазике, участники операции Олег Олисов, Константин Луцык, Владимир Гуляев восстановили кровоток по нижней полой вене по маршруту от почечных вен до сердца. То есть восстановили приток крови из нижней части тела к сердцу. Одновременно свою колдовскую работу проводили анестезиологи Сергей Журавель, Наталья Кузнецова, Елена Воробьева. После чего удалось вновь включить печень в систему кровотока.

Что в это время делал пациент? Спал под наркозом. Это был 36-летний житель Москвы, страдающий неизлечимой опухолью печени. Иссечь ее в организме было невозможно, поскольку оказались поражены крупные магистральные сосуды печени и организма. Было принято решение о полном удалении печени и этих сосудов одним блоком. Еще несколько лет назад этот пациент был обречен. Не каждый хирург рискнет брать такого больного на операционный стол, да еще в присутствии представителя СМИ.

Почему пишем об этой операции только спустя некоторое время? По простой причине. Даже рассказать о такой технологии нелегко. А на деле – это чрезвычайно сложное, очень серьезное вмешательство в жизнь. И в таких ситуациях нужно дождаться результата. Теперь известно: тот пациент выписался, вернулся к своей работе, к своей семье. И таких операций в “Склифе” выполнена не одна.

Есть и еще одна причина появления этой заметки. Согласитесь, родной орган все-таки всегда ближе к телу. К тому же нет зависимости от поиска донора. А данная технология с помещением больного органа в тазик находит свое применение не только при опухолях печени, но и для спасения вышедшей из строя почки, поджелудочной железы.

Применяемая технология в некотором роде старожил в службе здоровья: первую подобную операцию провел Рудольф Пихельмайер в 1990 году в Германии. Но тогда еще не были отработаны все тонкости подобных вмешательств, и результаты оставляли желать лучшего. Но время, как известно, на месте не стоит. Очевидность необходимости подобных операций сыграла свою роль. В ведущих мировых центрах не только велись научные разработки, но и стали появляться специалисты, способные такие операции проводить. Вот и Мурад Новрузбеков, в свое время пройдя школу пересадки органов, внедрил трансплантационные технологии в большую хирургию.

И все-таки… Все-таки это, наверное, не те операции, которые, как говорят, на потоке.

– У нас в стране они из категории доступных? Или удел избранных? – спрашиваю Мурада.

– Пока, – отвечает Мурад, – избранных. И из-за сложности технологии. А главным образом, из-за квалификации специалистов. Прежде всего хирургов, анестезиологов, реаниматологов, медицинских сестер. Тут особые требования к слаженности бригады, к умению готовить к операции и выхаживанию после ее проведения. Не везде такие возможности, как в нашем “Склифе”. У него же особый статус, особый подход к пациентам. “Склиф” круглосуточно из года в год работает на оказание скорой, неотложной помощи. А это такая школа мастерства, которую трудно переоценить. В год здесь проводится более 100 трансплантаций печени. Такие цифры даже не у всех мировых центров пересадки органов. Чтобы попасть к нам, нужно пройти через консультативный отдел, который принимает каждый день, и не только москвичей. Отказывать у нас не принято. Московский городской центр трансплантации печени оправдывает название того института, на базе которого он находится, и является единственным местом, где проводят трансплантации печени по экстренным, остро возникшим ситуациям отказа функции печени.

Эти технологии внедряются не только в нашей стране, но и в ближнем зарубежье.

– Медицинская помощь не должна зависеть от границ, – говорит Мурад. – Вот три дня назад я вернулся из Казахстана. Коллеги попросили провести операцию по пересадке части печени. Летали туда целой бригадой. Успешно провели две пересадки.

“Даже рассказать о такой технологии нелегко. А на деле – это чрезвычайно сложное, очень серьезное вмешательство в жизнь пациента “

– Про Казахстан не знала. А вот то, что вы с бригадой были в Таджикистане, в нескольких городах России, где успешно развиваются программы трансплантации органов, знала. Отдаленные результаты?

– Отдаленными результатами считается пяти- и десятилетняя выживаемость. Она зависит от разной патологии. Общая выживаемость наших пациентов: свыше 85 процентов – пятилетняя и свыше 75 – десятилетняя. Это соответствует мировому уровню.

– Выдам один секрет вашей клиники: вы категорически запретили сотрудникам грубо разговаривать с пациентами…

– Это не секрет. Наши пациенты, да поверьте, не только наши, требуют вежливого обращения. У больного человека всегда присутствует еще и психологическая травма. А грубость ее усугубляет. Банально, но доброе слово не только кошке приятно. Никакого особого приказа я не издавал. Просто это наше кредо. Так уж заведено. Иначе нельзя.