Представления о сердце в культуре и медицине испытывали взаимное влияние. Сердце как социальная и механистическая аллегория вряд ли состоялось бы без помощи Гарвея, описавшего большой и малый круги кровообращения.

Сакральный, неприкосновенный статус сердца влиял и на отношение к нему со стороны врачей. В 1894 г. врач-труэнт, хирург и виолончелист Теодор Бильрот сказал ставшую сакраментальной фразу: «Хирург, который коснется скальпелем сердца, потеряет уважение своих коллег». При этом успешная и первая в мире операция на сердце была проведена через два года после этого высказывания, 9 сентября 1896 г., во Франкфурте-на-Майне хирургом Луисом Реном двадцатидвухлетнему пациенту Уильяму Джустусу. Хирург ушил рану сердца, полученную молодым человеком в драке. На счету доктора Рена с тех пор было сто двадцать четыре успешные операции на сердце.

Стоит ли говорить, что прежде смертность от сердечнососудистых заболеваний и травм сердца и крупных сосудов, в наше время подвергающихся успешному хирургическому лечению, была стопроцентной?

Первая операция на открытом сердце и первая операция в условиях искусственного кровообращения, позволяющих спасать больных, страдающих тяжелыми патологиями, были проведены в 1954 и в 1957 гг. соответственно, открыв новую эру в лечении сердечно-сосудистых заболеваний.

Мировым пионером кардиотрансплантологии был южноафриканский хирург Кристиан Барнард, успешно выполнивший пересадку сердца 3 декабря 1967 г., продлив жизнь безнадежно больному пациенту на девятнадцать месяцев. В СССР первая пересадка сердца состоялась 4 ноября 1968 г. и была проведена военным хирургом А. А. Вишневским. А в 1987 г. опыт Барнарда успешно повторил академик В. И. Шумаков, став первым отечественным гражданским хирургом, пересадившим сердце. На счету академика было более ста успешных трансплантаций.

Кардиохирургия и пересадка сердца стали новыми этапами в развитии отношения к сердцу как живому органу. Возможность вмешательства в его работу и даже полной замены его «неисправного механизма», с одной стороны, подкрепили утилитарный взгляд медицины на сердце, как на любой другой орган, а с другой — породили массу новых этических, технических и религиозных проблем, в частности связанных с донорством.

Сама идея трансплантации сердца имеет множество религиозных аллюзий. Упоминание о замене сердца или возвращении его в грудь «пациента» можно встретить в легендах индейцев майя и уичоли, библейской книге пророка Исайи, мусульманской Иджме (жизнеописании пророка Мухаммеда), житии Святой Катерины Сиенской.

Одной из последних технических разработок в кардиохирургии является так называемое искусственное сердце, идея которого была впервые предложена В. П. Демиховым. Этот аппарат, позволяющий реципиенту благополучно дождаться очереди на трансплантацию, представляет собой артериальный насос (иногда со встроенным оксигенатором). «Искусственное сердце», претерпевшее со времени своего внедрения в арсенал кардиохирургов в восьмидесятые годы множество усовершенствований, на данный момент имеет две основные конфигурации: инкор (имплантированный в грудную клетку пациента) и экскор (большой внешний аппарат). Конструкция «искусственного сердца», разработанная хирургом Майклом Дебейки, включала в себя внутренний аккумулятор и возможность дистанционного управления, позволявшие аппарату работать без внешней консоли. Однако результаты использования «искусственного сердца» такой конфигурации оказались отрицательными.

Широкому читателю и зрителю идея «искусственного сердца» стала известна благодаря роману врача-труэнта, хирурга и писателя Джона Элефтериадиса «Сердце для сына» и документальному фильму 2013 г. А. Тарасовой «Линар».

Несмотря на то что феномен «искусственного сердца» близок принципам трансгуманизма, предполагающим вмешательство новейших высоких технологий в организм и природу человека, такое «сердце» служит не просто утилитарному сохранению и продлению жизни пациента, но и гуманистической по своей природе идее ценности человеческой жизни.

Будучи воспринимаемым в качестве источника эмпатии, усердия и центра бытия, идея сердца находит свое отражение в физиологии, медицине, философии, психологии, педагогике, теологии, антропологии, социологии и трансгуманизме, везде оставаясь, по сути, предметом споров о природе и изначальной ценности как отдельного человека, так и человеческой натуры в целом. Например, точные и подробные эскизы сердца в атласе работы Леонардо да Винчи составляют одну из основ антропоцентрической парадигмы, и по сей день господствующей в светском сознании.

Сердце является средоточием не только физического, но и метафизического бытия.

О восприятии сердца представителями разных эпох и культур можно и нужно говорить отдельно. Суть сердца как микрокосма, соединяющего в себе сложные физические свойства, метонимию «центра мира» и религиозно-мистический характер «сосуда духа» может трактоваться предельно широко. Но, так или иначе, вопрос о сердце во многом остается вопросом о мире и о нас самих.

Это – третья, завершающая часть текста о сердце, как культурном феномене. Первую часть можно прочесть здесь, вторую – здесь.

Иллюстрация: Леонардо Да Винчи